Черный город (нефтепромыслы)
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой.
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.
Сергей Есенин
Черный город предстает посетителю «гениально сделанной картиной ада»: скоплением рабочих поселков, преимущественно заброшенных, перемежаемых нефтяными площадями. Это мрачное зрелище леса из скважинных колонн, луж воды, смешанной с нефтью, путаница труб, шеренги цистерн, нефтеперегонные пышущие колонны и вполне реальная опасность сгореть заживо или задохнуться.
С одной стороны, именно здесь рождается нефть, животворный сок, питающий Баку, основа его богатства. С другой — в этой незаживающей язве на теле города творятся все самые темные дела. Ходить в одиночку через Черный город небезопасно, по утрам полицейские частенько находят бедолаг, раздетых ограбленных и избитых. Здесь полно мест для засады и нефтяных колодцев, в которых очень удобно прятать трупы или тех, кто скоро может ими стать.
Большие стачки последних лет обезлюдили местные общежития — часть из них расселили, часть сгорела. И все же каждое утро по звуку сирены из уцелевших бараков выплескивается толпа рабочих — начинается смена. Кроме работы на вышках делать тут особо нечего, хотя пролетарии и любят иногда погонять в новомодный футбол. Но чаще всего ноги сами несут работягу в рюмочную — единственное заведение Черного города.
Протест — вот что здесь поставлено на поток. Здание рабочего профсоюза высится рядом с бараками, а в заброшенных домах по соседству то и дело возникают какие-то стихийные склады, мастерские, штабы стачечных комитетов… Забастовки периодически вспыхивают тут и там, и, кажется, конца этому не предвидится.